Эхо прошедшей войны. В год 60-летия Великой Победы. Некоторые наиболее памятные картинки – «бои местного значения» – с моей войны - Т. Дрыжакова (Легошина)

В общем, набрали тряпок со всех понемногу, отнесли на базар, продали и на вырученные деньги купили хлеба. Разделили на всех и заморили червячка. Стало чуть веселее ждать встречи со своей судьбой. Наконец-то дождались. За нами приехали на машинах, но прежде чем погрузить, нас накормили обедом. В кои-то веки мы, кажется, досыта наелись и, счастливые, отправились навстречу своим невесёлым приключениям.

Знаете ли вы украинскую ночь?

Прибыли в часть. Находимся на карантине в заброшенной на краю городка хате. «Тиха украинская ночь», – писал классик, а от себя добавлю: и тепла, даже в конце октября. Недалеко от нас озеро, это как раз то, что нам нужно. Решили использовать возможность и помыться. Нас ещё не обмундировали, хотя должны были сделать это до того, как гнать на фронт. И вот мы сейчас в своём истрёпанном, грязном за время долгого следования тряпье. Сухой паёк выдали на две недели, а добирались больше месяца. Поэтому вещички, что получше, мы обменяли на хлеб, оставив себе всё самое старое, ветхое и…в одном экземпляре, так что постирушку можно было организовать именно ночью, когда нас, раздетых, никто не увидит.

Постирали, помылись, разбросали своё нехитрое вещь-имущество на плетне и, довольные, улеглись на постели. Постели как таковой нам не приготовил никто – был пол, вещмешок вместо подушки и фуфайка, которую хоть стели, хоть накрывайся ей.

Отдыхать в эту ночь нам не пришлось: как нас и предупреждали, ночью начался налёт. А мы раздетые и не можем выполнить строгий приказ начальника бежать в укрытие, в нашем случае, в канаву. Не знаем, как нам быть, совсем растерялись. Смотрят на меня – я категорически отказываюсь бежать куда-либо. Девушки в панике, а бомбы уже вовсю утюжат нашу территорию, и паника соответственно возрастает. У некоторых началась истерика. Понимаю, что всё дело во мне, без меня они одни и бежать боятся. Я тоже боюсь, но не показываю вида и считаюсь самой смелой. Наконец не выдерживаю воплей и принимаю решение. На голое тело надеваю фуфайку – единственную сухую одежонку, на плечи – пустой домашнего производства вещмешок, на ноги – туфлишки, и к двери – пошли! Но почему-то никто не рвётся бежать, все вроде остолбенели. Поворачиваюсь назад и встречаю взгляды своих несчастных подруг… Какую картинку явила я им своим видом, легко можно себе представить. Они ещё минутку молча на меня посмотрели, схватились за животы и повалились на «постели». Обстановка разрядилась, что и требовалось.

Конец ознакомительного фрагмента.